Правительство России поставило амбициозные цели по повышению уровня цифровизации, роботизации и внедрению искусственного интеллекта в короткие сроки. Какой вы видите роль государства и бизнеса в достижении этих целей?
Известные цифры: в Корее на 10 000 сотрудников в промышленной сфере приходится более 1000 роботов, в среднем по миру — 162, а в России — всего 19. Задача — в короткие сроки войти в топ-25 по уровню роботизации. Для этого, по моему мнению, государству необходимо не только создать меры поддержки, но и четко определить приоритеты, а также дать сигнал компаниям. Пока же государство не предоставляет достаточных стимулов для активного внедрения инновационных решений и продвижения в сторону роботизации.
И что, по вашему мнению, нужно сделать?
Рассмотрим пример сферы информационных технологий. Здесь государство четко обозначило задачи. Например, Россия — один из мировых лидеров по электронному документообороту, поскольку органы власти ясно дали понять, что ЭДО должен стать приоритетом для компаний и драйвером их развития.
Электронный документооборот регулируется нормами Налогового кодекса и федеральными законами, что способствует ежегодному росту проникновения ЭДО примерно на 20%, расширению его применения в различных отраслях, включая малый бизнес, и повышению уровня цифровизации предприятий.
Аналогично должно произойти с искусственным интеллектом и роботизацией. Необходимы законодательные инициативы, чтобы стимулировать компании инвестировать в эти технологии. Важна осмысленная политика, которая создаст точки роста и обеспечит развитие этих направлений.
Каким должен быть баланс государственного регулирования и частных инициатив IT-компаний в этом вопросе?
Государство с помощью своих инструментов создает рынок и стимулирует конкуренцию, а частная инициатива берет на себя риски, связанные с инвестициями в этот рынок. Все мы понимаем, что при монополизации рынка цена продукта повышается, а качество снижается.
Давайте поговорим об этом более конкретно. Несколько лет активно обсуждалась проблема импортозамещения, и, на мой взгляд, в настоящее время она в значительной степени достигнута — по крайней мере, в сфере программного обеспечения и программных решений. Как вы оцениваете текущий уровень технологического суверенитета России?
Если говорить о сфере прикладного программного обеспечения, то мы достигли высокого уровня технологического суверенитета. У нас есть все критически важные продукты: системы проектирования, системы управления предприятиями, операционные системы и базы данных. Во многих секторах экономики импортозамещение завершено.
Могу привести в пример «СКБ Контур». В начале 2000-х мы использовали решения на базе Microsoft, однако затем отказались от проприетарного программного обеспечения (ПО с правообладателем, — прим. ред.) и перешли на open-source решения. По мере роста бизнеса мы поняли, что эти решения уже не полностью соответствуют нашим потребностям, и начали разрабатывать собственные базы данных и перестраивать внутреннюю инфраструктуру для обеспечения независимости от сторонних поставщиков.
События 2014 года, когда ряд иностранных компаний покинули российский рынок, ускорили этот процесс. К 2022 году, когда ушли практически все западные вендоры, мы уже были подготовлены и особо не почувствовали этого ухода.
Но и за три года ситуация изменилась. Какие сейчас у вас в арсенале есть перспективные решения и разработки, которые планируете внедрять?
Сейчас практически все продукты компании активно внедряют технологии искусственного интеллекта. Очевидные области применения — создание документов, поиск конкретной информации и ее интерпретация. Ранее эти задачи приходилось решать вручную, а сейчас сбор данных и выбор нужной информации занимают секунды.
Мы активно рассматриваем концепцию так называемых ИИ-агентов — виртуальных помощников, которые могут выполнять различные задачи. Это могут быть виртуальные юристы, бухгалтеры, HR-специалисты. Такие технологии уже стали реальностью и находят все большее применение в различных сферах.
Не приведет ли это к тому, что ИИ заменит сотрудников, которые не сумеют адаптироваться к новым условиям труда?
Мы рассматриваем искусственный интеллект не как угрозу, а как инструмент для повышения качества продуктов. Используем ИИ-агентов, которые помогают в написании кода, однако они не заменяют разработчиков. Напротив, наблюдается обратная тенденция: мы ищем и нанимаем новых специалистов для решения совершенно новых задач.
И здесь возникает новая проблема дефицита IT-кадров. Как вы ее решаете?
Взаимодействие бизнеса с колледжами и университетами сейчас претерпевает изменения. Первый уровень — это когда предприятие ищет специалистов на рынке труда. Следующий этап — это когда бизнес приходит читать лекции и курсы в учебные заведения, а также присматривает будущих сотрудников.
Многие останавливаются на этом уровне. Однако становится очевидно, что необходим более глубокий подход: не просто проведение лекций, а создание программ обучения с включением реальных проектов из деятельности предприятия. Например, «Контур» активно сотрудничает с Уральским федеральным университетом по направлению фундаментальной информатики и с рядом других направлений именно с участием студентов в реальных проектах компании.
Уже формируется следующий уровень — это запрос на научные исследования и проведение прикладных работ в интересах предприятий, которые затем можно трансформировать в практические решения. И первые успешные кейсы уже начинают появляться.
