До этого интервью я никогда не видела Марию, даже на фото. Я знала только ее титулы и награды. Можете считать меня предвзятой, но я совсем не ожидала увидеть хрупкую, даже миниатюрную, девушку с широченной улыбкой и игривыми локонами. За считаные минуты из Марии Прохоровой для меня она стала Машей.
— Каково это — бить людей?
— Просто бить, без причины и повода — плохо. Да, даже за дело — плохо. А вот если ты на ринге и делаешь это ради победы — то это другой разговор. Ни у одного спортсмена, который занимается единоборствами, нет агрессии по отношению к сопернику как к человеку.
— Как ты вообще оказалась в кикбоксинге?
— В детстве я была достаточно мягким ребенком. Меня пробовали отдать играть на фортепьяно, но с ним как-то не сложилось. Я занималась танцами и была тихой, спокойной девочкой. Ни о каком спорте речь никогда не шла.
Но потом наступил переходный возраст. Я неожиданно решила, что необходимо самоутверждаться, причем любыми способами. Начала с музыки. В 15 лет, когда все заканчивают музыкальную школу, я в нее поступила. Причем на класс саксофона, которому по-хорошему начинают заниматься в детстве, чтобы правильно сформировались мышцы лица и развились легкие.
Тогда же я начала играть в баскетбол. В моем дворе были кольца, и там всегда собиралась компания. Мне нравилась эта тусовка. Сначала я просто наблюдала, как играют другие, потом начала сама, и в какой-то момент меня взяли в команду.
Когда пришло время решать, в какой вуз поступать, я решила, что это будет музыкальный факультет педагогического университета. Все студенческие годы я жила саксофоном, продолжая заниматься в музыкальной школе, и баскетболом, выступая за сборную университета.
По окончании вуза я переехала в Москву и устроилась работать в общеобразовательную школу учителем музыки. Я рассказывала детям про оперы и композиторов, мы пели песни, организовывали концерты. Да, у меня даже свой ансамбль был.
— Как тебе удалось в 21 год переехать в Москву и сразу устроиться в школу?
— Учителя не особо рвутся работать по профессии. Особенно молодые. Ну какой нормальный 21-летний человек пойдет работать за 20 тысяч рублей в месяц? Поэтому педагогами становятся только те, кто считает это призванием. А я с детства знала, что мое призвание — работать с детьми.
Я проработала педагогом семь лет. Сначала в Москве, потом, когда вернулась в Екатеринбург, в лицее № 180, а потом меня позвали работать в школу, в которой я училась сама. Это был интересный опыт не только в том, что мои бывшие учителя стали коллегами, но и в том, что мне предложили сложный класс, от которого отказались уже три классных руководителя. И я его взяла, потому что всегда была уверена в том, что плохих детей не бывает. Время, проведенное с этим классом, было самым прекрасным временем моей работы учителем.
— Почему ты тогда ушла из школы?
— Когда я переехала в Москву, то возможности заниматься баскетболом не стало. А я была уже зависима от спорта. Поэтому нашла клуб тайского бокса недалеко от дома, пришла на пробную тренировку и влюбилась.
Вернувшись в Екатеринбург, продолжила заниматься, начала выступать на соревнованиях, занимала призовые места, получала титулы и звания. Как-то неожиданно для самой себя стала тренировать. Сначала малышей, потом девушек, которые вскоре тоже начали показывать результаты на области, на УрФО. Мы стали много ездить по соревнованиям, а это достаточно проблематично, когда ты работаешь в государственном учреждении — тебя не могут просто так отпустить на неделю.
Я поняла, что надо делать выбор: школа или спорт. Меня разрывало на части. Я фанатела от музыки, проводя за инструментом по пять часов в день. Я фанатела от работы учителем и от своих детей.
Но у меня была очень большая нагрузка — две ставки учителя на 36 часов, классное руководство, кружок, ансамбль эстрадного вокала. А больше 30 тысяч рублей за все это я не получала, работая шесть дней в неделю. Да, это стабильный заработок, но педагогам должны платить намного больше. Потому что на те деньги, которые они получают, невозможно прожить. После нескольких десятков мозговых штурмов поняла, что в школу я в любой момент смогу вернуться и буду востребована как педагог и учитель музыки. Так я решила посвятить себя спорту.
— Как тренер или как спортсмен?
— И то, и то. Я ездила на соревнования и сначала секундировала своих трех-четырех спортсменов, отдавала им все эмоции, а потом сама выходила в ринг.
— Помнишь свои первые соревнования?
— Это было на чемпионате Свердловской области по тайскому боксу в городе Полевском. Я выступала в весовой категории до 54 килограмм. Оппоненткой была уже опытная в тот момент Женя Ряпосова. И вот я выхожу на ринг и понимаю, что она левша. А я вообще до того дня с левшами не работала. Вся моя техника тогда была выстроена на правшей. Но адреналин хлещет, все как в тумане. Смотрели «Властелин колец»? Помните, когда Фродо надевал кольцо, то мир становился каким-то тягучим. На ринге тогда было так же. Я ничего не слышала, ни тренера, ни зал. Боксировала на инстинктах, на рефлексах. Я проиграла, но решением судей.
— Обидно было?
— Это не обида, а злость. Но я адекватно понимала, что уровень у нас разный и мой проигрыш — ожидаем. Поражение нужно уметь принимать. Не как должное, а как урок.
— А когда проигрывают твои подопечные, тоже злишься?
— Нет, расстраиваюсь. Я никогда им не говорю: «Мне нужна только победа». Я говорю: «Вы должны выйти и сделать то, что можете. Идите к своей цели и, несмотря на боль, получайте удовольствие от того, что делаете».
Когда я боксировала, всегда кайфовала. От момента выхода в ринг, от того, как одета и выгляжу, от своей техники, от момента, когда рефери поднимает мою руку.
В ринге все зависит только от тебя. Только ты можешь заставить себя боксировать, заставить себя бить, когда больно, заставить себя работать и искать второе дыхание. Вы не представляете, как в третьем раунде иногда хочется домой. Этот раунд всегда самый тяжелый: тяжело дышать, не хватает кислорода. Больно, но нужно преодолевать себя.
— За последнюю минуту ты сказала слово «боль» три раза. Если это так больно — оно тебе вообще зачем?
— Мы не легкой атлетикой занимаемся. Тут каждый понимает, что когда выходишь в ринг — будет больно. Но эта боль терпима. Ей можно пожертвовать ради тех эмоций, которые получаешь, ради того результата, к которому идешь.
Любой профессиональный спорт никогда не останется без последствий для организма. Во сколько и как заканчивают гимнасты и фигуристы?
Да, в тайском боксе мы бьем и получаем удары. Иногда даже ногами. Да, иногда прилетает в голову. Но в любом спорте могут быть последствия и травмы. И спортсмены знают, ради чего они их получают. Потому что они живут этим.
— И ты ни разу не сталкивалась с предвзятостью, что занимаешься неженским спортом?
— Конечно, сталкивалась. Но не нужно разделять спорт на феминный и маскулинный. Каждый человек предрасположен к своему виду занятий. Есть девочки, которые предрасположены физически и генетически к художественной гимнастике — они миниатюрные и гуттаперчевые. А есть девчонки, которые в 10 лет весят 60 кг и обладают ростом 1,72 м. Ну какие им гимнастика и фигурное катание? Вот они и приходят ко мне.
В зале, в ринге мы спортсмены. За их пределами — девушки. Мы ухаживаем за собой, носим платья. Выбирая единоборства, ты не перестаешь быть женщиной.
Впрочем, не каждая женщина сможет заняться единоборствами. Многие девушки боятся ударить, сделать больно другому человеку. Это наша женская психология. Сейчас ко мне в «Академию единоборств» приходят на занятия много девочек и девушек. И если они боятся ударить, то я сразу говорю: «Скорее всего, с тайским боксом у вас не выйдет». Потому что можно преодолеть себя, перебороть страх пропустить удар, привыкнуть к боли, выработать рефлексы на защиту. Но преодолеть страх нанести удар — гораздо сложнее.
— Как ты оказалась в «Академии единоборств» РМК?
— Меня просто позвали. Когда в первый раз зашла сюда и посмотрела, что и как тут устроено, подумала, что это рай как для спортсменов, так и для тренеров. Здесь много места, современные тренажеры и залы, классные душевые и раздевалки. Но главное — это возможность ездить на соревнования.
Дело в том, что те, кто занимается тайским боксом, ездят на соревнования за свой счет, так как это не олимпийский вид спорта и министерством спорта ничего не финансируется. Когда я работала в школе и получала 20–25 тысяч рублей, то одна поездка на чемпионат России обходилась в 30–40 тысяч рублей. Не сходится математика, правда? А есть ведь много талантливых спортсменов, детей, которые не могут себе позволить ездить на соревнования. Потому что в их семьях просто нет на это денег.
Сейчас я счастлива за своих спортсменов, потому что «Академия единоборств» компенсирует им траты на соревнования. Да, бывает даже и такое, что мой подопечный из малообеспеченной семьи не может купить нужную экипировку. И я знаю, что могу попросить об этом руководство «Академии» и оно придет на помощь.
— Почему ты говоришь про свои выступления в прошедшем времени? Ты решила завязать с собственной карьерой?
— Приключилась неприятная история. Два года назад я ходила восстанавливать шею, но мне порвали плечо. Пришлось делать операцию, но и ее сделали неудачно. Врачи не признавали ошибку, шли бесконечные разбирательства, а рука в это время начала сохнуть. В других больницах помочь тоже не могли, так как не понимали, что пошло не так при первом хирургическом вмешательстве.
Потом я нашла врача, который согласился прооперировать снова. Но сразу после второй операции мне сказали: нужна еще одна. В целом я перенесла три операции в течение года. Мне пересадили кость, приделали ее на винты, и вот сейчас идет процесс реабилитации, но пока подвижность в суставе ограничена.
— Возможно ли вообще с такими травмами вернуться в ринг?
— Врачи дали добро. А у меня есть цель — получить разряд мастера спорта. Я горжусь собой и тем, чего я уже достигла, но я, так сказать, не закрыла гештальт.
— Сдался тебе этот разряд. Здоровье же дороже.
— Когда всю жизнь занимаешься спортом и у тебя только медальки, то по факту ты просто спортсмен. А когда есть звание — это уже весомо.
Может быть, получить заветный разряд не получится. На этот случай у меня тоже есть план: всю энергию тратить на своих спортсменов. Я уже девчонкам сказала: «Если не выполню мастера спорта, вы будете у меня тренироваться, пока я не стану заслуженным тренером России».
